Перевод статьи Vulture.com
Рассказано Лукой Гуаданьино для Хантер Харрис (Vulture)
Время, в которое мы сейчас живем, совершенно непредсказуемое, такого на нашей памяти еще не было. Сейчас я в Милане. В центре Милана. Жизнь тут идет будто в замедленном движении – как везде в мире. Наши американские друзья сейчас в самом начале пути, там, где мы были пару недель назад. Тогда только начинаешь беспокоиться о своих соотечественниках, но все еще веришь, что тебя это не коснется. А тем временем вирус распространяется все быстрее. 22 февраля, когда в Ломбардии стали закрывать на карантин места, попавшие в «красную зону», в моем доме гостили друзья из Америки. Мы пожали плечами, и на следующее утро они уехали из Италии. Затем, спустя неделю, вирус охватил еще больше территории, а еще через неделю мы оказались в изоляции.
Я работаю, сейчас я на стадии постпродакшена трех разных проектов: сериала для HBO, он называется «Мы те, кто мы есть» (We Are Who We Are); спродюсированного мной фильма Фердинандо Чито Филомарино «Рожденный для убийства» с Джоном Дэвидом Вашингтоном и почти завершенного документального фильма о Сальваторе Феррагамо. Современные технологии очень выручают: можно работать и быть в коммуникации с людьми, которые также находятся в изоляции и работают.
У меня были большие планы вместе с коллегами в Швеции и Франции. Когда пришлось все отменить, я бесконечно извинялся, но теперь закрыта не только Италия, но и Франция, Испания, Австрия, Германия. Но это очень странное ощущение – быть первыми в этой череде. В изоляции невозможно воспринимать себя по-прежнему, но чувство ответственности и общности заставляет тебя понять, что это необходимо.
Весна в самом разгаре, я сижу в гостиной с большими окнами. Мне повезло, что у меня есть большая комната, большой дом. Через окна комнату заливает светом, я вижу распускающиеся цветы и листья. Обычно весной проводишь мало времени дома, много гуляешь на природе, встречаешься с людьми. А сейчас город пустой. Я вижу это из окна.
Начинаешь понимать, сколько требуется усилий, чтобы такие чрезвычайные меры не выбили нас из колеи. И действительно трогает тот факт, что все мы продолжаем делать нашу работу. Чувствуешь себя менее одиноким, когда понимаешь, что в Италии в этой изоляции мы – все вместе. И скоро весь мир сделает то же самое. Я только что получил емейл от друзей в Нью-Йорке, они пишут о закрытии магазинов, кинотеатров и так далее. Я вижу фотографии из разных городов мира, и выглядят они как в Италии.
Мне кажется, что все это похоже на какую-то антиутопию, на «Человек, который упал на Землю». А еще немного на «Человек Омега» или на конец великого фильма Джона Карпентера «В пасти безумия».
Я выхожу из дома раз в день, чтобы купить газеты. Дней 10 назад я сходил в кинотеатр в Париже, чтобы посмотреть «Человека-невидимку», это был мой последний поход в кино. 3 или 5 марта я сходил в ресторан, и это был мой последний ужин не дома. Сейчас я читаю прекрасную книгу профессора международных отношений Мухаммеда Махмуда Ульд Мухаммеду, которая называется «Теория ИГИЛ: Политическое насилие и изменение мирового порядка» (A Theory of ISIS: Political Violence and the Transformation of the Global Order). Потрясающая книга. Еще я смотрю фильмы. Наконец-то посмотрел «Волны» с Келвином Харрисоном-мл., считаю, что он – один из самых умных актеров нашего времени. Он мне так нравится, было очень приятно видеть еще одну его трансформацию. Также у меня в планах посмотреть всю фильмографию великого тайваньского режиссера Эдварда Янга.
Очень важно, чтобы люди, в первую очередь, лидеры стран, понимали, что вирус не является проблемой только Италии, в той же мере, как это не было проблемой только Китая. Это пандемия, и она рано или поздно ударит по каждой стране. За два месяца до Италии пострадала провинция Хубэй, затем Корея, потом Япония, Италия, и сейчас он расползается повсюду. Худшее, что может произойти – это отрицание серьезности происходящего, недооценивание опасности вируса и беспечность. Мы должны понимать, что это касается каждого на планете. Все мы в опасности, абсолютно каждый.
Вчера, на дебатах с Бенни Сандерсом, Джо Байден сказал, что национальная система здравоохранения не будет эффективна в Америке, так же, как в Италии. А Сандерс считает, что Америка, где вся медицинская деятельность сейчас частная и осуществляется на коммерческой основе, нуждается в системе бесплатной медицины.
Тому, кто собирается стать президентом США, по моему мнению, нельзя говорить о бесполезности бесплатной медицинской помощи. Только благодаря национальной системе здравоохранения Италии мы спасаем жизни и как-то пытаемся справиться с вирусом. Людей проверяют, а не игнорируют, и те, кто не может позволить себе страховку, могут прийти в больницу и ничего не платить.
За последние 25 лет приватизация таких важных сфер как здравоохранение стала серьезной проблемой либерализма. Я не хотел бы предсказывать что-либо для Америки, но мне кажется, что она станет более уязвимой из-за того, что для незащищенных слоев населения настанут тяжелые времена, а их поддержка правительством минимальна. Может быть, вирус пробудит власти. Надеюсь, что люди понимают, что в этой ситуации нам необходимо делать свою работу и задуматься о своих действиях. Мы боремся с невидимым врагом.
Испуган ли я? Я не знаю. Если честно, я был бы более испуган, будь я постарше. Но я боюсь за людей, которых люблю.
Перевод Александры Карякиной
Фото © Alessio Bolzoni
